Николай Чубрик

Рождение Руси. Theorema Inopinatum

Границы и летопись

Согласно Повести Временных Лет, в найденных нами границах жили некогда волыняне (бужане), дреговичи и наверняка полочане. Также неподалёку земли древлян и полян. Вот нам и нужно выяснить, имели ли эти племена какой-либо особый статус в русском государстве. Посмотрим, как они в состав русских земель попали и кем там были.

Первоначальную ситуацию летопись излагает так:

«Имаху дань варязи, приходяще изъ заморья, на чюди, и на словѣнехъ, и на меряхъ и на всѣхъ, кривичахъ. А козаре имахуть на полянех, и на сѣверехъ, и на вятичихъ».

То есть до призвания руси одни платили дань варягам, другие хазарам. Варягам платили северные племена, кривичи, новгородские словены, меря, чудь и весь. А южнее поляне, северяне, радимичи и вятичи платили хазарам. Радимичей летопись в этот список добавляет отдельно. А что же наши дреговичи да волыняне? Летописец о них умолчал. Нет в списке и полочан с древлянами. То ли они достаточно сильны, чтобы не платить посторонним, то ли так бедны, что на них и рукой все махнули, или же они сами ту дань с других собирают. Вариант с предельной бедностью мы отбросим, с литвы по такому случаю дань лыком брали. Но летописец мог их забыть по невнимательности. Просто не считал себя обязанным перечислять всех поголовно — назвал ряд племён, да и ладно.

Посмотрим эпизод с призванием варягов и руси:

«В лѣто 6370. И изгнаша варягы за море... Идоша за море к варягом, к руси. Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инѣи и готе, тако и си. Ркоша руси чюдь, словенѣ, кривичи и вся: „Земля наша велика и обилна, а наряда въ ней нѣтъ. Да поидете княжить и володѣть нами“».

Чудь и весь, это народы не славянские, кривичей обычно относят к славянам, хотя летописец прямо это не указал, словены же вопросов не вызывают. Но интересующих нас племён в списке пока нет. Однако Русь начинает расти и расширять свои границы:

«В лѣто 6390 [882 г.]. Поиде Олгъ, поемъ вои свои многы: варягы, чюдь, словѣны, мѣрю, весь, кривичи... И придоста къ горамъ киевьскымъ... И убиша Асколъда и Дира... И сѣде Олегъ, княжа в Киевѣ, и рече Олегъ: „Се буди мати городом русскымъ“. И бѣша у него словѣни и варязи и прочии, прозвашася русью».

Как видим, после смерти Рюрика князь Олег собрал подчинённые племена, некогда призвавшие варягов, и занял Киев. Так в составе Руси оказались поляне. Земли дреговичей, хоть и ближе к Новгороду, князя пока не заинтересовали. Теперь Олег начинает собирать дань уже в новую столицу:

«Се же Олегъ нача городы ставити, и устави дани словѣном, и кривичемъ и мерямъ, и устави варягом дань даяти от Новагорода 300 гривенъ на лѣто, мира дѣля, еже до смерти Ярославля даяше варягом».

В числе плательщиков дани снова названы лишь те, кто призывал русь. Но уже пришёл черёд и соседей:

«В лѣто 6391. Поча Олегъ воевати на древляны, и примучивъ я, поча на них дань имать по черьнѣ кунѣ.

В лѣто 6392. Иде Олегъ на сѣвяры, и побѣди сѣверы, и възложи на нихъ дань легъку, и не дасть имъ козаромъ дани даяти, рекъ: „Азъ имъ противенъ, а вамъ не чему“.

В лѣто 6393. Посла Олегъ к радимичем, ркя: „Кому дань даете?“ Они же рѣша: „Козаром“. И рече имъ Олегъ: „Не давайте козаромъ, но мнѣ давайте“. И вдаша Олгови по щелягу, якоже и козаромъ даяху».

В итоге:

«И бѣ обладая Олегъ деревляны, полями, радимичи, а со уличи и тиверьци имѣяше рать».

Мы узнаём, что князь Олег поочерёдно подчинил себе полян, древлян, северян и радимичей. Однако этот рост владений выглядит как-то непоследовательно. Из новгородских земель князь высаживает десант сразу к Любечу и Киеву, миновав земли радимичей и дреговичей. Он не боится оказаться в окружении, хотя планирует военный захват.

Русские земли почти в полном сборе, не хватает пока вятичей. Их черёд наступит позже. Но где же наши дреговичи, волыняне и полочане? Они как в состав Руси попали, или их там и не было вовсе? Оказывается были, и даже раньше радимичей. В недатированной части летописи сказано так:

«Се бо токмо словѣнескъ языкъ в Руси: поляне, деревляне, новъгородьци, полочане, дьрьговичи, сѣверо, бужане, зане сѣдять по Бугу, послѣже же волыняне».

Радимичей в Руси ещё нет, а дреговичи, полочане и волыняне названы. К тому же сам Полоцк был указан в числе городов, принадлежавших ещё Рюрику. Возникает большой вопрос, когда и как они в состав Руси просочились — дань не платили никому, русь к себе не призывали, в числе покорённых Русью племён не названы. Неужели летописец о них и вправду забыл?! Именно те племена, что в наши границы попали, летописцу в нужный момент как нарочно не вспоминаются. А ещё князь Олег по их землям как по своему двору ходит.

Но странности и на этом не кончаются. Женил Олег подросшего Игоря, а сам собрался в поход:

«В лѣто 6415. Иде Олегъ на Грѣкы, Игоря оставивъ Кыевѣ. Поя же множьство варягъ, и словѣнъ, и чюди, и кривичи, и мерю, и поляны, и сѣверо, и деревляны, и радимичи, и хорваты, и дулѣбы, и тиверци, яже суть толковины; си вси звахуться Великая скуфь. И сь сѣми всеми поиде Олегъ на конѣхъ и в кораблѣх, и бѣ числомъ кораблий 2000. И приде къ Цесарюграду, и грѣци замкоша Судъ, а городъ затвориша».

Собрал Олег огромное войско, все племена с ним, ещё и дулебов с тиверцами привлёк, и мерю с чудью, а вот интересующую нас троицу не пригласил. Их снова нет в списке.

Затем приходит очередь для походов князю Игорю:

«В лѣто 6452 [944 г.]. Игорь совокупи воя многы — варягы, и русь, и поляны, и словѣны, и кривичи, и тиверцы, и печенѣгы ная и тали в нихъ поемъ, поиде на грѣкы в лодьяхъ и на конехъ, хотя мьстити себе. Се слышавше, корсунци послаша къ Роману, глаголюще: „Се идуть Русь, покърыли суть море корабли“. Тако же и болгаре послаша вѣсть, глаголюще: „Идуть Русь и печенѣгы наяли суть к собѣ“».

И снова нет ни дреговичей с полочанами, ни бужан. Многие идут в поход с князем, даже кочевники печенеги, но только не дреговичи. Примечательно, что для Византии все кроме печенегов едины, и имя им Русь. Позже сын Игоря, князь Святослав покоряет вятичей. После гибели Святослава его сыновья Ярополк и Владимир борются за киевский стол. Оба ищут поддержку у сильного Полоцка и засылают сватов к Рогнеде. Отец её, полоцкий князь Рогволод, решил поддержать Ярополка, но Владимир не позволил своим врагам объединиться и нанёс упреждающий удар:

«Володимиръ же събра вои многы, варягы и словѣны, и чюдь и кривичи, и поиде на Рогъволода. В се же время хотяху вести Рогънѣдь за Ярополка. И приде Володимиръ на Полотескъ, и уби Рогъволода и сына его два, и дщерь его Рогънѣдь поя женѣ».

Даже кривичи идут походом на Полоцк, и варяги идут, а вот дреговичей с волынянами там нет. После смерти Владимира братья Ярослав и Святополк снова воюют за Киев. Святополк обращается за помощью к ляхам:

«В лѣто 6526. Поиде Болеславъ сь Святополкомъ на Ярослава с ляхы, Ярославъ же множество совокупи руси, варягы, словены, поиде противу Болеславу и Святополку. И приде Волыню, и сташа оба полъ рѣкы Буга. И бѣ у Ярослава корьмилець и воевода Буды, и нача Буды укаряти Болеслава, глаголя: „Да что ти пропоремь трескою чрево твое толъстое“ [...] и побѣди Болеславъ Ярослава. Ярославъ же убѣжавь с четырми человѣкы к Новугороду. Болеслав же вниде в Кыевъ сь Святополкомъ».

Это удивительный момент. Пусть дреговичи и волыняне (бужане) не ходят в военные походы, но на этот раз война сама пришла к ним на Волынь. Битва идёт прямо на Буге, таинственная русь и варяги уже стоят на его берегу. Словены из-под Новгорода прошли 800 вёрст, чтобы остановить чужаков-ляхов, а местные дреговичи и волыняне мирно на печи лежат, с любопытством в окошко посматривают. Мыслимо ли это?

Через всю летопись красной нитью проходит загадка — кто эти два таинственных племени варяги и русь, завладевшие нашей землёй, и почему из всех событий выпали бужане и дреговичи с полочанами? Ответ на неё прост — это одни и те же племена. Варяги и русь — это дреговичи, полочане и волыняне. Именно их имели в виду арабские географы, когда описывали границы той островной Руси.

Здесь можно привести описание страны русов в «Худуд аль-Алам»:

«Страна [русов]. На восток от неё — гора печенегов, на юг — река Рута, на запад — славяне, на север — ненаселённый север. Это большая страна, и народ её плохого нрава, непристойный, нахальный, склонный к ссорам и воинственный. Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями. Царя их зовут хакан русов. Страна их изобилует всеми жизненными благами. Среди них есть группа из моровват. Знахари у них в почёте. Ежегодно они платят одну десятую добычи и торговой прибыли государю. Среди них есть группа славян, которая им служит. Они шьют шаровары приблизительно из 100 гязов холста, которые надевают и заворачивают выше колена. Они шьют шапки из шерсти с хвостом, свисающим с затылка. Мёртвого сжигают со всем, что ему принадлежало из одежды и украшений. С ними [мёртвыми] кладут в могилу еду и питьё...»

Этих непонятных моровват большинство специалистов трактует как неких рыцарей. Но ведь и в наших летописях варяги выступают в роли вооружённой рыцарской дружины. Во всех стычках князья в первую очередь к ним обращаются. Причём дружина эта рядом, быстро приходит и никогда не отказывает.

«Остров русов» достаточно уверенно отождествляют с Хольмгардом или Гардариками скандинавских саг. Топонимию Гардарик мы рассматривали в предыдущей статье. Полученные в ней результаты заставляют нас полностью согласиться с этим выводом специалистов. Наш «остров русов» и Гардарики той статьи действительно совпали. Напомним, что в предыдущих статьях мы начинали с топонимических следов язычества и былин в Белоруссии, а вышли на россыпь топонимов, связанных с историческими событиями как раз в Гардариках. Там оказались следы и Ярослава с женой Ингигердой, и верного варяга Якуна с его «луды златом истканным», и князя Владимира с воеводой Добрыней, и Ольги с чернавкой Малушей, и даже князя Олега. Там же мы увидели и следы летописных битв. Вся эта россыпь оказалась вовсе не у Новгорода, где ей по всем правилам быть надлежало, а как раз в тех границах, где арабы рисуют нам пределы Руси и болотистый «остров русов». Иначе говоря, мы пришли к одним и тем же границам по двум абсолютно независимым источникам: арабским текстам и местной групповой топонимии. А теперь уже и русские летописи нам подтверждают, что в этих границах жили некие особые племена, не ровня другим. На особый их статус обращали внимание и раньше, но вывод делали диаметрально противоположный — раз они нигде в летописи не фигурируют, значит и роль их ничтожна. Вот и сказано в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона:

«Находясь в стороне от великого варяжского пути, Дреговичи не играли видной роли в истории Древней Руси. Летопись упоминает только, что Дреговичи имели некогда своё княжение. Подчинение Д[реговичей] киевским князьям произошло, вероятно, очень рано».

И всё вроде логично, и пошли искать варягов по чужим землям. А на деле оказалось, что не следовало делать поспешные выводы на основе скудных аргументов. Тем более, под столь шаткие выводы подгонять новые факты и вешать клеймо простодушных сплетников на географов, труды которых могут вызывать лишь восхищение.

Это обычное явление — пока есть теория, все новые факты пытаются истолковать в её русле. Нестыковки объясняются недостаточной точностью самих источников. Многие из них удаётся с некими оговорками всё же вписать в теорию. Однако, рано или поздно, когда таких оговорок станет слишком много, появляется новая теория, которая их отметёт. Теперь уже в неё будет вписано всё то, что некогда с трудом смогли вогнать в старую. В области естествознания в такой ситуации порой приходится вообще менять коренные представления о сути вещей. Но и в нашем случае ломка предстоит немалая. «Переселить» варягов из Скандинавии в земли дреговичей немного найдётся желающих. Да и с южного берега Балтики их тоже просто так «не отпустят».

Напомним ещё, что вместе с варягами в ряде документов упоминаются не менее загадочные колбяги. Есть они и в арабских текстах, и в «Русской Правде» Ярослава Мудрого, и в скандинавских сагах, и в византийских грамотах. Как и варягов, их тоже искали в топонимии на севере. Нашли упоминание в летописи неких Колбежиц у Пскова и город Колобжег на польском берегу Балтийского моря. Это могло быть следами их присутствия, хотя для прибрежного города польское название Колобжег вполне естественно. Белорусская же топонимия и здесь оказалась богаче. В ней нашлись Колбы, Колбовичи, Колбча, Колпча (или Копча), Колбчанская Слободка, Колбово, Колбовка и Колубели. А ещё есть речка Колпита и несколько озёр с названием Колпино и Колпиновое. И это скопление явно не на пустом месте.