Хронология пути
Рис. 18. Маршрут Ибн Фадлана, реконструкция Николая Чубрика
Исследователи изначально исходили из того, что конечной точкой пути каравана была Волжская Булгария. Это был самый твёрдый ориентир реконструкции. Та же река Джайх стала Уралом лишь потому, что более крупных рек на пути в Волжскую Булгарию нет. Но туда ли шёл караван на самом деле? Расстояние от Старого Ургенча до Спасска-Татарского через Эмбу и Уральск составляет 1600 км. Длительность перехода Ибн Фадлан указал сам:
«Наше прибытие к нему было в воскресенье, когда прошло двенадцать ночей (месяца) мухаррама триста десятого года, и было расстояние от аль-Джурджании до его страны семьдесят дней» [25, с. 67].
Караван тронулся в путь 4 марта 922 года и прибыл в конечный пункт 12 мая того же года. Таким образом, в сутки он проходил 1600/70=22,9 км, это весьма скромное расстояние. Для торговых арабских караванов принимают средний дневной переход в пределах 30-40 км. Поскольку в данном случае среднее расстояние дневного перехода оказалось существенно меньше, то переводчик попытается сгладить это несоответствие, а заодно объяснить явную неторопливость путников. С этой целью он исключает из расчёта 10 дней, проведённых путниками на всевозможных остановках и задержках. Фадлан указывает, что 7 дней они ожидали решения своей судьбы, когда военачальники гуззов совещались, отпустить путников или убить и ограбить. И хотя верблюды после отдыха могут идти существенно быстрее и наверстать упущенное, но формально средний переход получается уже несколько больше: 1600/60=26,7 км/день. Это всё равно маловато, но выглядит уже не столь неубедительно.
Чтобы лучше понимать значение этих цифр, ознакомимся с возможностями «кораблей пустыни» на основании авторитетных источников. В качестве такового возьмём современный учебник по верблюдоводству Казахстана. Его авторы приводят замечательные примеры выносливости этих животных:
«При дальних переходах верблюд проходит по 30-40 км в день и несёт на себе вьюки до 250-300 кг, т. е. почти половину
собственного веса, а самые сильные — столько же, сколько весят сами — 700 кг. Под всадником верблюды могут проходить
иноходью около 100 км в день со скоростью
Они долго могут обходиться без воды:
«Зимой 1954/55 года известный зоолог, ботаник, геолог и археолог профессор Монд из Декарта за 21 день пересёк с друзьями на верблюдах совершенно безводную область Сахары. Исследователи за три недели прошли 944 км. В пути верблюдов ни разу не поили! (Правда, они ели различные растения: ведь была зима и местами среди песков попадались зеленеющие травы)» [3, с. 141].
Ещё обратим внимание на способность верблюдов преодолевать серьёзные водные преграды:
«Верблюды совершенно не приспособлены к прыжкам через препятствия. Они хорошо переходят вброд широкие и глубокие реки при условии, если дно не скользкое и нет быстрого течения. Плавают верблюды, наклоняя туловище несколько набок. Держаться на воде им помогают жировые горбы. Верблюды способны переплывать такие широкие реки, как Нил, Волга, Аму-Дарья.
В отличие от однокопытных, свободно отдыхающих стоя на ногах, верблюды отдыхают лёжа на груди» [28, c. 49].
Но здесь нас интересуют не рекордные возможности, а средние, устоявшиеся и многократно проверенные. Авторы учебника в этом вопросе ссылаются на рекомендации доктора сельскохозяйственных наук, профессора И. И. Лакозы. Для верблюда массой 500 кг при дневном переходе в 30-35 км он рекомендует груз 225 кг. Для перехода в 40-45 км груз следует снизить до 175 кг. Животное весом в 600 кг может нести 275 кг или 215 кг соответственно. Всё это вполне соответствует принятым оценкам для переходов арабских караванов.
Важным фактором, определяющим скорость передвижения каравана, является вес перевозимого груза. Ради перевозки торговых грузов караваны ведь и отправляются. Однако в нашем случае караван имел совсем другую задачу — он перевозил посольство. Никаких грузов, кроме продуктов для самих путников и подарков влиятельным особам, Ибн Фадлан не упоминает.
«Мы купили турецких верблюдов и велели сделать дорожные мешки из верблюжьих кож для переправы через реки, через которые нам нужно будет переправляться в стране турок. Мы запаслись (в дорогу) хлебом, просом, сушёным мясом на три месяца. [...] Итак, на каждом человеке из нас была (надета) куртка, поверх неё хафтан, поверх него шуба, поверх неё войлочная шапка и бурнус, из которого видны были только два его глаза, и шаровары одинарные и другие двойные (с подкладкой), и гетры, и сапоги из кимухта и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог двигаться от одежд, которые были на нём» [25, с. 59].
Подарки влиятельным особам выглядели так:
«Первый из их царей и главарей, кого мы встретили, — Янал (йынал?) младший. [...] Когда же мы прибыли в то место, в
котором он находится, он сказал: „Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это такая вещь, о которой мы не слыхали
совершенно, и мы не представляем себе, что она такое есть“. Тогда мы поддобрились к нему с тем, чтобы он согласился
на (получение) джурджанского хафтана стоимостью в десять дирхемов и куска (материи) пай-баф, лепёшек хлеба,
пригоршни изюма и ста орехов»
Это как раз речь о племени гуззов, где путники, как уже указывалось, подвергались опасности быть убитыми и ограбленными.
«И так они не переставали спорить между собой об этих вещах семь дней, а мы находились в смертельном
положении, пока они не объединились на том мнении, чтобы отпустить нас и чтобы мы проехали. Мы же преподнесли
Тархану мервский хафтан и два куска (материи)
Наконец, прибыв в место назначения, послы вручили подарки царю и его супруге:
«Когда же я окончил его (письмо), его спутники рассыпали на него (царя) многочисленные дирхемы. Потом я вынул подарки, (состоявшие) из благовоний, одежд, жемчуга для его жены, и я непрерывно возлагал на него и на неё одну вещь за другой, пока мы не покончили с этим. Потом я облёк его жену в (почётный) халат в присутствии людей, в то время как она сидела рядом с ним, — таков их закон и обычай. Когда же я облёк её в халат, то женщины рассыпали на неё дирхемы, и мы удалились» [25, с. 67–68].
Для каравана, состоящего из нескольких тысяч голов лошадей и верблюдов, груз это совершенно ничтожный. Основным
грузом были сами путники и их продукты, потому такой караван должен двигаться никак не медленнее 40-45
«Далее мы отправились и не переставая едем каждую ночь от полуночи до времени спуска солнца тотчас после полудня самой усиленной и напряжённой ездой, какая только бывает. Потом мы останавливаемся. Когда мы проехали пятнадцать дней, мы достигли большой горы с множеством камней, на которой источники, прорывающиеся при раскопке воды» [25, с. 60].
После благополучного ухода от гуззов караван движется без остановок. Дальше лишь бегло перечисляются значительные реки, которые они преодолевают одну за другой. Расстояние между этими реками в среднем 2-3 дня пути.
Таким образом, мы можем теперь нанести на карту условные границы минимального и максимального пути каравана (рис. 18). Эти границы и определяют зону поиска тех славян, царь которых именуется повелителем Булгара.
С одной стороны, нужно бы учесть семь дней в плену у гуззов, но ведь и рекомендации для суточных переходов делаются с учётом возможных остановок. С другой стороны, отдохнувшие животные, как уже говорилось, могут проходить существенно большее расстояние и наверстать упущенное. Поэтому на карту нанесём умеренные значения переходов, но за все 70 дней пути. Если взять более высокие цифры из рекомендованных и попросту отбросить дни отдыха, то получим практически те же результаты.
Первое заключение, которое мы можем сделать, это то, что Спасск-Татарский не попадает в полосу поиска даже близко. В этом случае идущий налегке караван должен был двигаться медленнее, чем тяжело гружёный, даже если все дни остановок вообще исключить из расчёта. Если бы все остальные сведения однозначно указывали на Спасск, то можно бы и закрыть глаза на неудобные детали. Можно списать неторопливость на непривычную местность, на весеннюю распутицу, как это делают другие исследователи. Но противоречий и без того множество, чтобы так вот запросто отмахнуться от очередного. Вспомним тех же славян, которых пришлось заменять на булгар, при этом подразумевая в них татар. И археология указывает следы того посольства в районе Смоленска. А находится Смоленск действительно в полосе поиска, ближе к дальней границе, но в пределах полосы.
Мы можем взглянуть на важные детали путешествия с высоты космической орбиты. Картина становится куда более наглядной (рис. 19).
Рис. 19. Начальная часть маршрута,
реконструкция Николая Чубрика
Рис. 20. Растительность у Северного Чинка
На снимке мы видим местность, по которой шло посольство в первой части своего маршрута. Начинается путь в Старом
Ургенче, южнее Аральского моря, сегодня почти уже пересохшего. После двух дневных переходов караван оказывается в
пустыне. Далее путь идёт по плоскому плато Устюрта. Стоят ужасные морозы, временами снегопад, но подойдя к Северному
Чинку, т. е. обрывистому склону, караван находит много кустарников, сушит одежды у костра и согревается. Эта часть
пути занимает 10 дней. Ближайший островок растительности они могли встретить, пройдя 380 км. В большом количестве
зелень кустарников видна на расстоянии 430 км от точки старта (рис. 20). Это неплохо согласуется с данными о дневном
пути легко гружёного каравана
Далее караван ещё 5 дней движется самым напряжённым темпом, какой только возможен, и оказывается у некой горы с множеством камней, из-под которых пробиваются источники воды. Это несомненно Мугоджары.
После того как караван пересёк их, путешественники оказались в землях гуззов. Здесь караван задерживается на неделю, пока хозяева решают судьбу неожиданных гостей. Благополучно миновав их земли, караван подходит к реке Багнади, первой из всех названных рек — это река Урал. Люди переплывают её на мешках, а верблюды — вплавь. На противоположном берегу реки Урал действительно живут башкиры, и для защиты от их возможных нападений первым переправляется вооружённый отряд.
После восьми рек посольство встретилось с печенегами рядом с огромной рекой Джайх или Хайдж. Это река Волга, и она полностью соответствует описанию Фадлана. Переправа через неё действительно опасна и для людей, и для верблюдов.
Дальнейший путь лежит на запад, в сторону Смоленска. В тамошних лесах и болотах проживали те славяне-булгары, с которыми встречался Фадлан. Именно там он видел святилища русов, которые позже нашёл и описал Третьяков, именно там он наблюдал обряд захоронения знатного руса в кургане, который позже под номером Л-13 раскопал Авдусин.