Реки
На пути из Джурджании в Булгар каравану пришлось преодолеть 23 реки. Практически все они упомянуты только единожды и с общей характеристикой «это всё большие реки». Лишь река Атил не раз встречается в изложении событий. Усилиями Ковалевского все они были уверенно «опознаны».
«Мы отправились, пока не достигли реки Багнади. Люди вытащили свои дорожные мешки, а они из кож верблюдов. Они расстелили их и взяли самок турецких верблюдов, так как они круглы, и поместили их в их пустоту (углубление), пока они (мешки) не растянутся. Потом они наложили их одеждами и (домашними) вещами, и когда они наполнились, то в каждый дорожный мешок села группа (человек) в пять, шесть, четыре, — меньше или больше. Они взяли в руки деревяшки из хаданга (белого тополя) и держали их, как вёсла, непрерывно ударяя, а вода несла их дорожные мешки, и они (мешки) вертелись, пока они не переправились. А что касается лошадей и верблюдов, то на них кричат, и они переправляются вплавь. Необходимо, чтобы переправился отряд бойцов, имеющих при себе оружие, прежде чем переправится что-либо из каравана. Они — авангард для людей, (следующих) за ними, (для защиты) от башкир, (на случай) чтобы они (т. е. башкиры) не захватили их, когда они будут переправляться. Итак, мы переправились через Багнади способом, описание которого мы сообщили. Потом мы переправились после этого через реку, называемую Джам, также в дорожных мешках, потом мы переправились через Джахаш, потом Адал, потом Ардан, потом Вариш, потом Ахти, потом Вабна, а это всё большие реки. Потом мы прибыли после этого к печенегам, и вот они остановились у воды похожей на море, не текущей [...]
Мы оставались у печенегов один день, потом отправились и остановились у реки Джайх (Хайдж), а это самая большая река, какую мы видели, самая огромная и с самым сильным течением. И действительно, я видел дорожный мешок, который перевернулся в ней, и те, кто был в ней, потонули, и люди (мужи) погибли во множестве, и потонуло (значительное) количество верблюдов и лошадей. Мы переправились через неё только с трудом. Потом мы ехали несколько дней и переправились через реку Джаха, потом после неё через реку Азхан, потом через Баджа; потом через Самур, потом через Кабал, потом через реку Сух, потом через реку Ка(н)джалу, и вот мы прибыли в страну народа турок, называемого аль-Башгирд. [...]
...итак, мы отправились из страны этих (людей) и переправились через реку Джарамсан, потом через реку Уран, потом через реку Урам, потом через реку Ба(б)а(н)адж, потом через реку Вати, потом через реку Банасна, потом через реку Джавашин. Расстояние от (одной) реки до (другой) реки, о которых мы упомянули, — два дня, или три или четыре, менее этого или более. Когда же мы были от царя славян, к которому мы направлялись, на расстоянии дня и ночи пути, то он послал для нашей встречи четырёх царей, находящихся под его властью...» [25, c. 65–67].
Итак, в «Записке» рассказывается, что караван прошёл пустынное плато, затем преодолел горы, после чего попал в земли богатых, но весьма недружелюбных гуззов, где вынужден был задержаться на целую неделю. Покинув их земли, караван вышел к первой из названных рек, на другом берегу которой могут прятаться промышляющие грабежом башкиры. Судя по описанию, это достаточно широкая и глубокая река, поскольку верблюды не могут её просто перейти, а для защиты от грабителей первым переправляется вооружённый авангард, что на небольшой реке было бы совершенно ни к чему.
Далее без всяких подробностей перечисляются семь рек, после чего караван приходит к печенегам у огромной реки Джайх.
Это самая крупная река из всех встреченных на пути. Переправа через неё привела к гибели большого количества людей и
животных. Далее снова перечисляются семь рек без описания, затем караван встречается с кровожадным племенем
Переводчик даёт обширнейшие комментарии по поводу прочтения и отождествления всех этих рек. Первую из них он считает рекой Чаган (Шаган). Исходя из этого, он готов даже изменить прочтение арабского названия с Багнади на Яганды. Качество текста это вполне допускает, а соответствие Яганды и Чаган гораздо лучше, чем в случае с Багнади. Следующей рекой оказывается Эмба, и это тоже близко к Джам, поскольку у казахов она и называется Жем. Следующие четыре реки он не отождествляет, считая, что это разлившиеся весной малые речушки между Эмбой и Уралом. Конечной же точкой маршрута он указывает посёлок с подходящим названием Три Озера. Результат всей реконструкции был проиллюстрирован картами со всеми деталями маршрута (рис. 3, 4).
Рис. 3, 4. Маршрут Ибн Фадлана по А. П. Ковалевскому
Ковалевский подробно изложил и метод построения, и его результаты:
«Дальнейшее описание путешествия через страну огузов, башкир и булгар содержит упоминания двадцати трёх рек, одного озера и группы трёх озёр. Отдельные попытки отождествления некоторых из этих названий были произведены мною ещё в работе „Путешествие Ибн-Фадлана“. Такой бессистемный подход не мог дать сколько-нибудь надёжных результатов.
В дальнейшей работе это отождествление проведено систематически методом своего рода интерполяции, т. е. определения сомнительных названий между более или менее несомненными. Получился следующий ряд названий рек и озёр, расположенных в порядке их географической последовательности с юго-востока на северо-запад: 1) Чаган (река у подножья Северного Чинка); 2) Эмба; 3) Сагыз; 4) Уил; 5) Кандагайты (?); 6) Уленти (?); 7) Большая (Южная) Анкаты; 8) Малая (северная) Анкаты. — Озеро Челкар (на северном его берегу ставка печенегов); 9) Яик (река Урал); 10) Чаган (правый приток Яика ниже г. Уральска); 11) Иргиз; 12) Моча; 13) Самара; 14) Кинель; 15) Сок; 16) Кундурча; 17) Большой Черемшан; 18) Урень; 19) Урем; 20) Майна; 21) Утка — „Три Озера“ (ныне Чистое, Курышевское, Атманское, около которых была ставка царя булгар); 22) Нияна; 23) „Джавшыр“ (маленькая речка дальше на север, ещё окончательно не определённая).
Из этих географических названий, кроме последнего, сомнение вызывают две реки в нынешнем Западном Казахстане, между Уилом и Большой Анкаты. На этом пространстве протекают шесть рек, а у Ибн Фадлана упомянуты две. Но можно предполагать, что тут посольство проехало несколько западнее новейшего тракта, причём путешественники, переправляясь ниже слияния между собой некоторых рек, стремились этим путём уменьшить число переправ, так как было весеннее время и реки были в разливе» [15, c. 97].
Предлагаемый метод выглядит вполне логично. Находятся некие твёрдые ориентиры, сомнения не вызывающие, затем по ним ищется соответствие для остальных. Отождествление ведётся исходя из последовательности их перечисления и лингвистического сходства, достижимого при прочтении арабских названий.
Главные ориентиры — это плато Устюрт, горы, реки Чаган и Эмба, река Урал, как самая крупная на пути, река Атил и те три озера, где находилась ставка царя. Все остальные детали уже не столь существенны. Рекой Атил всеми признаётся комбинация из рек Белая, Кама, Волга. В месте слияния Камы и Волги полноводнее, дескать, Кама, потому арабы считали её руслом основной реки. Точно так же и реку Белая принимали за начало Камы. Это следует из описаний русла реки у разных арабских авторов. Кстати, из всех названных Фадланом рек только Атил и встречается у других арабов, остальные никем больше не упомянуты.
Метод Ковалевского дал просто потрясающие результаты. Найдены практически все реки и озёра. Названия рек в древнем тексте совпали с сегодняшними почти дословно. И это при том, что арабские географы этих рек не знают вовсе, а если и упоминают, то под весьма диковинными названиями. К примеру, в Худуд аль-Алам река Яик названа не Джайх, а Рас. Из всех восточных притоков Волги там названа лишь река Артуш, которую обычно признают Иртышом, и автор указывал, что реки Итиль и Артуш начинаются на одной горе, а реально между истоками Иртыша и Белой две тысячи километров. Да и не впадает Иртыш в Волгу. «Записка» Фадлана была очень популярна в арабском мире, и упоминают её многие. А Худуд аль-Алам написан лет на 50 позже, однако большинства названных Фадланом рек он не знает, а те, что знает, называет совсем иначе. Ибн Хаукаль побывал в тех же местах, что и Фадлан, через 40 лет после него, но никаких здешних рек не называет вовсе. Аль-Гарнати гостил у булгар через два столетия после Фадлана, но лишь вскользь упомянул некую «славянскую реку», которую по сей день отождествить надёжно не могут. Якут в своём «словаре» подробнейшим образом цитирует Фадлана, нередко его критикует, но названные Фадланом реки просто игнорирует.
Откуда у Фадлана появились столь выдающиеся познания в географии, и почему же они не стали достоянием арабских географов? Быть может потому, что все эти великолепные совпадения являются заслугой не Фадлана, а профессора Ковалевского и его результативного метода?
Присмотримся внимательнее к твёрдым ориентирам и лингвистическим построениям этого автора. Обратим внимание на ту страшную реку Джайх, где потонуло много людей и животных. Равной ей, как указывалось, Фадлан никогда не видел. Как показано на карте реконструкции Ковалевского, караван переправлялся через неё неподалёку от современного города Уральск. В это время река широко разлилась от весеннего паводка и представляла собой непростую водную преграду. Для оценки надёжности этого ориентира было бы разумно посмотреть на разлив весеннего Урала вблизи города Уральск сегодня. Такие снимки можно в изобилии найти в электронной сети (рис. 5, 6).
Рис. 5, 6. Разлив Урала в середине апреля возле города Уральск
Благодаря ей мы можем даже увидеть в движении реальный ледоход возле Уральска [18, 19]. Переплыть реку в этот момент на надувной лодке или плоту не составило бы особой проблемы даже для старшеклассника. Надувная лодка, конечно же, удобнее надувных мешков арабов, но разница всё же не принципиальна. Но, может, река за прошедшее тысячелетие обмелела, а раньше была и шире, и полноводнее? Такую возможность тоже придётся отбросить, поскольку пойма реки практически заполнена, а дальнейший разлив попросту затопит лес и поля, где глубина воды будет совсем ничтожной.
Как видим, этот «твёрдый» ориентир вызывает весьма серьёзные сомнения. Он сам держится лишь на одном простом аргументе — на пути в Спасск-Татарский рек больше Урала попросту нет. А то, что караван шёл именно туда, сомнению никем не подвергается.